Страшный зверь писец - нагнал.

[Блик8)]

Персонажи: Франкенштейн, М-21, Мастер мимо проходил.
Предупреждение: AU (хронология), вольная трактовка событий, так что возможен ООС, автор учится писать не стеб.

часть №1

Белый свет. Белый потолок. Человек в белом халате. Боль.
«Так и знал!», - остается только зло и бессмысленно рвануть ремни, которыми его наверняка привязали к лабораторному столу.
«*#$ть!» - как оказалось, не привязали...

Пациент дернулся, открыл глаза и со всей дури рванулся со стола. Свалился на пол, оставив на белой плитке смазаную красную полосу, попытался встать, ошалело мотая головой – видимо, наркоз все еще действовал. Но подняться, когда мышцы порезаны чуть не до костей - даже для измененного организма задача не из легких. Франкенштейн тянется за блокнотом – необходимо пересчитать дозу анестезии для модифицированного. Так себе, кстати, модифицированного – регенерация слабовата, да и физические данные подкачали – только школьников и пугать.Агент Союза смотрит на ученого, как раньше смотрели тысячи до него – затравленно, с ненавистью и страхом, того и гляди, зарычит, как загнанный в угол зверь. Тебе повезло, звереныш, повезло, как никому из тех тысяч. Перед тобой – врач, который обработает и перевяжет раны, а не одержимый ученый, готовый разобрать твое тело на части.

Когда тело тебе еще не подчиняется, а сознание уже прояснилось настолько, чтобы осознать собственную беспомощность, остается лишь стиснуть зубы и смотреть, как приближается очередной «гениальный ученый» со шприцем в руке. Только бы выдержать, не поддаться накатывающему ужасу, не вырываться и не калечить себя бесполезным сопротивлением.«Выживу. Назло всем вам, садистам в белых халатах, выживу!».

Франкенштейну даже не нужно смотреть, что и как он делает – каждое движение веками практики отточено до автоматизма. Ученый работает и невольно вспоминает давно прошедшие времена. Совсем как тогда – уверенные манипуляции, шорох бинтов, хруст вскрываемых ампул. Единственное отличие – подопытный не кричит и не вырывается: сейчас обезболивающие препараты совершенны настолько, что необходимость в фиксирующих ремнях отпадает.Только закончив перевязку, Франкенштейн замечает до крови закушенную губу своего пациента. Вот так. Забылся, увлекся работой, а этот молчал - видимо, к такому обращению привык. Что не отменяет его, Франкенштейна, вины – сам не досмотрел, не заметил. Но почему-то Франкенштейну хочется упрямо и совершенно по-детски пробурчать в адрес модифицированного «Сам виноват».

часть№2

Человек со временем привыкает ко всему - в том числе и к обществу двух невероятносильных существ с кучей закидонов, не говоря уже о ежедневных набегах детей.Иногда накатывала хандра, которую домовладелец небезуспешно лечил трудотерапией, но в целом жизнь стала слишком похожа на сон: спокойная работа, дом, отсутствие экспериментов. М-21 боялся проснуться – от боли в искалеченном опытами теле, в окружении равнодушных приборов и белых стен лаборатории.
Боль действительно пришла – резко, без предупреждения сдавила грудную клетку, не давая вдохнуть.

Франкенштейн мог заслуженно гордиться собой – замкнутый и озлобленный на весь мир экспериментальный образец не только успешно выполнял обязанности школьного охранника, но и освоил элементарные навыки ведения домашнего хозяйства. Что еще раз доказывало правильность выбранного ученым метода: если уж труд из обезьяны делает человека, то из модифицированного – тем более. Занятно было наблюдать, как М-21 постепенно осваивается на новом месте. Единственным местом, куда постоялец ни разу не заходил, была лаборатория. Туда его занесли, когда модифицированный внезапно рухнул на пол гостиной, царапая грудь и судорожно пытаясь сделать вдох. Тогда Мастер впервые спустился в лабораторию без приглашения и не позволил Франкенштейну дать модифицированному человеческое лекарство:
- Его сердце – не сердце человека, Франкенштейн.
«Какой интересный образец...»

Очнулся М-21, как и боялся – в лаборатории. Задумчивый взгляд ученого ему сразу же не понравился, потому что обозначал он, как правило, «Еще чего-нибудь с тобой сделать или уже можно препарировать?». Попытка убраться из лаборатории была пресечена Франкенштейном: он тут же опутал модифицированного кучей разнокалиберных датчиков, попутно вещая о собственном научном гении. Невольно прислушиваясь к потоку информации, М-21 с тоской понимает: ему опять не повезло. Если у Кромбеля руки были по локоть в крови, то у этого психа – по самые плечи, и не только в ней. Но если Франкенштейн может сделать его сильнее, – чтобы шанс узнать собственное имя стал чуть менее призрачным, – М-21 своего добьется.
Чтобы ставить условия тому, кто насколько превосходит по силе, нужно быть очень глупым или очень наглым самоубийцей. Что ж, наглости ему всегда хватало на двоих.
- Давай заключим сделку.
- Что? – ученый недоуменно замолкает, прерванный на полуслове.
- Сделка. Можешь ставить на мне свои эксперименты, если сделаешь меня сильнее настолько, чтобы противостоять бойцам Организации

«Что?» Предложение М-21 абсурдно, но заманчиво. Весьма и весьма заманчиво. Воображение моментально рисует схемы восхитительных опытов, которые можно было бы поставить на добровольце. Ученый окидывает предложенный «материал» оценивающим взглядом и неожиданно видит в глазах модифицированного свое отражение: безумный взгляд, хищная улыбка - то ли привет из далекого прошлого, то ли врут "зеркала", отражая чужую душу.
М-21 напряженно замирает, ожидая расплаты за свою наглость. Франкенштейн вздыхает, на мгновение прикрывает глаза, отгоняя образ того, от кого отрекся столетия назад. Осторожно снимает датчики с М-21 и жестом отпускает его.

Ученый бегло смотрит на результаты диагностики и с нервной усмешкой сминает листы. Ему вручили жизнь, которая без его вмешательства будет короткой даже по человеческим меркам. Да, Франкенштейн обещал Мастеру оставить опыты на людях в прошлом, но этот человек сам предложил.

часть №3, последняя

Ожидание длится целый день – прошлым вечером М-21 так и не дождался ответа ученого, а утром тот ушел на работу раньше обычного. После работы охранника встречает Франкенштейн и десяток дымящихся порций рамена.

- Твое предложение еще в силе?

- Да, конечно.

- Что ж, тогда приступай к дегустации. День ***, опыт номер***, опытные образцы ***, *** и ***.

- Спасибо, вкусно. Так что насчет сделки?

- Следующий образец.

- Хм. Вот тот – слишком острый. Но какое это имеет отношение…

- Еще тарелочку?

- Не надо, понял.

***

- Прежде, чем раскрывать твой потенциал и увеличивать возможности трансформации, необходимо стабилизировать состояние… провести синхронизацию…

Подопытный слушает вполуха, такие монологи – нормальное рабочее состояние Франкенштейна. Они отвлекают от медицинских процедур, не дают окунуться в нерадужные воспоминания о Кромбеле и Организации. Под монотонное бормотание удается даже вздремнуть, нагло списывая невнимательность и сонливость на действие препаратов.

«А все-таки ты – псих», - лениво думает М-21, поудобнее устраиваясь на кушетке.

Понадобилось полтора месяца, чтобы подготовить не столько М-21, сколько себя – к тому, что на операционном столе окажется не очередной «образец
№..», не очередной расходный материал. Быть уверенным, что в решающий момент не сорвется, поддавшись искушению, как сорвался когда-то давно. Да, Франкенштейн выполнит свою часть сделки. Медленно, очень осторожно он будет усовершенствовать изначально неудачный эксперимент. И однажды М-21 сможет лично высказать своему создателю все, что о нем думает – и выжить после этого.

 

запись создана: 24.03.2012 в 19:06

@темы: Noblesse, фанфики

Comments

[inek]

Двадцать первый наверное жутко удивлялся в первые дни совместной жизни -)

[Блик8)]

inek, он понял, что многого не знает в этой жизни)

[Nezvaniy gost]

[inek]

нужно-нужно!
Франки борется с рефлексами. Делайте ставки! -)

[Блик8)]

Франки борется с рефлексами

И не только со своими)

[inek]

Угу. -)
Было бы забавно почитать такой неторопливый ангстовый, комфортистый, дозированно-стебный фик о приручении М21 -) где Франки подробно и терпеливо объясняет, что нужно мыть посуду, приносить тапки и невежливо рычать на Мастера. Мастера это огорчает -)
Двадцать первый не жертва обстоятельств, как его любят изображать. Он сам полез к Шинву-сотоварищи и не за-ради дела а для развлечения. И вполне закономерно огреб за это. В первой части видно, что его жутко нервирует факт, что его не прибили, а зачем-то взяли к себе. А зачем? Оччень подозрительно -)

[Блик8)]

inek,

Оччень подозрительно -)

Во-во, это "жжжж " неспроста...)
И, кстати, мне нравится ваша идея... Но это надо перечитывать канон, а потом писать глав на 10...

[inek]

- Еще тарелочку?
- Не надо, понял.

ай-красота! -)

[На-самом-деле-Гость]

Такой чудесный, замечательный и уютный рассказ!